Ещё год назад 9 августа ещё не значило для меня так много. Просто один очень хороший день – день рождения моего лучшего друга. Теперь всё так изменилось…

В 16 лет я собрала вещи и уехала учиться в другой город – большой, безликий, равнодушный. Совсем не так я представляла себе свою жизнь в нём. И общагу я себе по-другому представляла, и собственно альма матер, и людей, которые меня будут там окружать. Он был одним из первых, с кем я подружилась на новом месте. Чудесный человек, потрясающий собеседник, и друг – самый настоящий, о каких поют в старых песнях. Как сейчас помню, как мы познакомились. На мне – футболка с автоматом Калашникова и штампом «опробовано по всему миру». Он сидит, прислонившись к голой стенке в комнате моей одногруппницы, - худой, в джинсах настолько подранных, что иногда приходилось, краснея, отводить взгляд. И футболка с черепом. Смотрит с интересом. Я вежливо, как и подобает 16-летней девочке, пусть и неформалке, здороваюсь и обращаюсь к Ирке по каким-то своим делам. Он молчит. Но вот Ирка говорит:

- А, кстати, познакомьтесь.

Она представляет нас друг другу, он кивает головой, потом поднимается, подходит поближе и начинает рассматривать мою футболку.

- Класс, - и улыбается.

Как он улыбался! Весь мир казался ярче, светлее, лучше, когда улыбался Саша. Мы всю ночь напролёт могли сидеть на балконе, потягивать пиво и разговаривать обо всём на свете. Самые идиотские вещи он делал так искренне и просто, что на него невозможно было сердиться. Мы даже группу сколотить хотели. Правда, зачахла эта идея, не помню уже, почему. Он знал обо мне всё, даже то, что подругам не всегда доверишь. Любил обнимать и целовать в щёчку – просто так, вот потому, что в голову стукнуло!

Он такой был один на целом свете. И я любила его. Нет, не так, как любят женщины мужчин, а так, как одна родственная душа любит другую. Он ведь мне совсем родной стал…

Сегодня бы ему исполнился 21 год. Исполнился бы…

Он погиб. Погиб трагически, какой-то совершенно нелепой смертью… И весь мир словно потускнел вокруг. Никто из нас – из тех, кто знал и любил его (невозможно было состоять с ним в знакомстве и не любить его!), до самого конца не верил, что это правда. Это как-то в голове не укладывалось. Да глупость какая-то! Чтобы Саша – и… нет, нет! Это плохой сон, это кошмар ночной! Разбудите меня, кто-нибудь! Пожалуйста, разбудите!!!

Даже когда мы шли, чтобы с ним попрощаться, в сердце теплилась надежда, что мы сейчас придём, а он там стоит, улыбается и говорит:

- Как я вас нагрел,а?

Но нет. Меня так никто и не разбудил. Пока его ещё не видели, все как-то держались. А когда увидели своими глазами, силы кончились. Все с ужасом осознали, что это правда. Мы рыдали так, что солнце растерянно смотрело на нас и не понимало: как же могло произойти такое страшное горе, чтобы даже его лучи померкли перед ним? Плакали даже пацаны. Он лежал там… такой далёкий уже, такой спокойный… и мы понимали, что больше никогда – НИКОГДА – не увидим это любимое, родное лицо, не услышим его голос…

Похоронили его в день моего рождения. Может, мне и станет когда-нибудь настолько легче, чтобы я могла вспоминать то, что случилось, без боли. Но пока не получается. Одно знаю точно – такие люди не забываются. Они всегда остаются с теми, кто их любил, любит и будет любить вечно. По-другому и быть не может. И пусть по-прежнему ощущается тупая боль в груди, когда я осознаю, что он ушёл навсегда, я счастлива уже потому что мне выпала редкая удача – знать Сашу, и ещё более редкая – иметь честь быть ему другом.